- Откуда есмь-таки?..
Что же остается? Неужели крымская фантастика, как сорняк на ветру, литература без роду без племени, а крымские фантасты — этакие неприкаянные литературные космополиты (ругательное слово советских партчиновников и нынешних юдофобов)?
В самом-то деле, не считать же крымскими родоначальниками жанра всех скопом советских фантастов, кто в разное время оставил свои следы на пыльных тропинках крымских заповедников, на асфальте крымских городов и поселков, на дорожках и пляжах санаториев и знаменитых Домов творчества писателей. А это и Михаил Булгаков, и Алексей Толстой, и благословенный им в литературу Иван Ефремов, и братья Стругацкие, и Дмитрий Биленкин, и Георгий Гуревич, и Александр Шалимов, и Роман Подольный, и многие другие.
Новый старт крымская фантастика сделала в 1977 году, когда, очень сильно покусанная цензурой, но выстоявшая, вышла в издательстве «Таврия» фантастическая повесть Светланы Ягуповой «Зеленый дельфин». В 1979 году «Таврия» выпустила ее сборник фантастических повестей «Феномен Табачковой». Затем последовали публикации ее рассказов в московском альманахе «Фантастика» (1983 и 1984 г.г.), а в крымском, киевском и московском издательствах увидели свет авторские сборники «И нуль-пространство разомкнуть», «Ладушкин и Кронос», «Твой образ», фантастический роман «Феникс», а в нынешнем веке — сказочная повесть «Сердоликовый ларчик», и (мизерным тиражом) сборник «Крылатая лошадка», куда вошел полный вариант «Зеленого дельфина» под родным названием «Ты — это я» и новые повести «Когда твой кот заговорит» и «Крылатая лошадка».
Сама Ягупова (единственная среди крымских соратников по жанру), особенно в первых своих произведениях, придерживалась гриновского направления в фантастике. И не по причине землячества, а по причине созвучия душ и творческих устремлений, что, несомненно, отразилось на стилистике ее книг. Программными в этом смысле стали ее повесть об Александре Грине «Капитан» и пьеса «Цепь и парус».
Именно Светлану Ягупову, по моему глубокому убеждению, и можно с полным правом назвать родоначальником крымской фантастики — как явления в крымской, русской и мировой литературе. И вот почему.
Светлана Ягупова не только писала и публиковала свои книги. Она смело взяла «под крыло» группу молодых крымских авторов, для которых из всех жанров важнейшим являлась фантастика.
С начала восьмидесятых четырежды в год, в рамках семинаров Областной литературной студии (замечу ради справедливости, оплачиваемых Обкомом комсомола), молодые литераторы (в том числе и фантасты) из разных городов Крыма съезжались на два выходных дня в Симферополь, и — если говорить только о фантастах — в Союзе писателей проходило заседание секции фантастики, где авторы читали и обсуждали (да так, что пух и перья разлетались) свои новые произведения. Последней на обсуждении очередного автора — обычно красного и взмокшего, как после бани, — выступала Светлана Ягупова, не только талантливый писатель, но и дипломированный педагог. Она очень точно подводила итоги и умела успокоить спорщиков. Иногда авторы обижались друг на друга, но никогда — на нее. Это была хорошая и, главное, профессиональная литературная школа. Именно так обсуждались авторские тексты в Литинституте и на сценарном факультете ВГИКа.
Результат этих встреч — сборник фантастики «Фантавры». А очень больная и бездетная, но энергичная и деятельная Светлана Ягупова стала «мамой» целой оравы фантавров.
- «Фантавры»
Итак, первая половина восьмидесятых годов прошлого века. Самый глухой застой, когда руководившие страной генсеки КПСС, не приходя в сознание, стремительно сменяли друг друга, устраивая гонки на лафетах к ямам у Кремлевской стены, а держиморды-цензоры, ошалевшие от столь непристойной чехарды кремлевских маразматиков, запрещали все, что хоть чуток выбивалось из монолитного строя серого воинства соцреалистов (особенно жёстко — в провинциях).
И вот в это интересное время, а точнее — в 1983 году, в Крыму издается сборник «Фантавры» — переполовиненный, до полусмерти истерзанный цензурой и лично главным редактором издательства «Таврия», который смыслил и в фантастике, и в художественной литературе столько же, сколько лошадь в астрофизике.
К читателям прорвался-таки первый в СССР коллективный сборник молодых фантастов (уточняю: сборник только молодых фантастов — для многих авторов это вообще была первая публикация в их жизни), а вслед за ним готовится к выпуску сборник «Фантавры-2».
Составила, придумала название, уберегла от недоброжелателей, отвоевала у цензуры и дала жизнь «Фантаврам» — Светлана Ягупова. Замечу, что сама она в этом сборнике как автор принципиально не участвовала.
Вскоре, судя по реакции фэнов, писателей и литпартчиновников страны Советов, стало понятно (и составителю, и авторам, и литобщественности), что явление «Фантавров» народу — событие не крымского, а всесоюзного масштаба, поскольку в то время учудить такое (только молодых, да целую книжку, да еще столь подозрительного, подрывного жанра, как фантастика, да к тому же в провинции, у самой границы) не смогли больше нигде, даже (или — тем более?) в столице СССР. Это, вероятно, был первый и последний раз в жизни, когда молодые столичные авторы завидовали молодым авторам-провинциалам.
Основой первого сборника стали рассказы А. Дуреева, Л. Козинец, Д. Клугера, Н. Астаховой, В. Грачева, С. Могилевцева, А. Зарубина, О. Азарьева, А. Коновалова, В. Лося, В. Павлова, Э. Левина…
После «Фантавров» успел проскочить сборник «женской» фантастики, где Светлана собрала только прекрасную половину фант-авторов, под названием «Феми-фан», тоже удачно придуманным Ягуповой.
Однако сборник «Фантавры-2» так и не состоялся, хотя и был собран С. Ягуповой. Его судьбу решали аж на уровне Киева, на уровне главного идеолога товарища Кравчука — в скором будущем пана президента незалежной Украины, предателя СССР и своей партии, искусного политического афериста.
И вот в Киеве «очухались» и решили не вырабатывать у крымских фантастов привычку к приятным событиям, а посему сборник «зарезали» — и «зарезали» с удовольствием, как Чикатило свои жертвы: в 1985 году в крымское издательство «Таврия» из Киева пришел циркуляр, который категорически запретил издавать в украинской провинции фантастику.
А в «Литературной газете» один из посредственных киевских беллетристов, незалежный пан, а тогда еще, впрочем, преданный серпу и молоту компартийный товарищ В. Яворивский, выполняя «соцзаказ», немного «потоптался» по первым «Фантаврам». Но поскольку он, ни ухом ни рылом не сведущий в фантастике, эту книжку, судя по статье, даже не открывал, топтание у беллетриста получилось убогим (как его литературные опусы), идеологически вялым, хотя и достаточно подобострастным по отношению к заказчикам пасквиля.
И все-таки толчок молодым фантаврам, крестникам Ягуповой, был уже дан. Их заметили, и каждый отправился в собственный полет, — и те, кто попал в сборник, и те, кого вырезала цензура, и те, кого в самый последний момент, без согласования с составителем, самочинно выкинул из него перетрусивший главред издательства «Таврия».
По-прежнему, в рамках областной литстудии, раз в три месяца собралась секция фантастики. В гости к фантаврам теперь приезжали маститые писатели — Дмитрий Биленкин, Виталий Бабенко, Георгий Гуревич, Роман Подольный, Александр Шалимов, редактор Нина Беркова, знаменитый профессор Козырев и другие интересные люди. Фантавров отныне приглашали на ежегодные Всесоюзные семинары молодых писателей, работающих в жанре приключений и фантастики. Как говорится, жизнь вроде бы налаживалась…
Кто бы знал, какие испытания ждут племя фантавров впереди? Да разве только их?
Разрушительная перестройка в то время уже набирала силу.
