- Первичная логика произведения (фабула). Сюжетная последовательность или непоследовательность произведения
Перед нами фанфик. Но фанфик не по сюжетной коллизии известного романа «Время Оно» Михаила Успенского, а фанфик воспоследовавший вдогонку короткому упоминанию о происхождении чудесной ваджры в памяти народных сказаний, в частности как есть бычьего фаллоса, превращённого то ли в оружие, то ли в столовую утварь…
Герой романа Жихарь против такого «низкого» происхождения ваджры негодовал и оскорблялся. Со всей яркой очевидностью М. Матвеева решила внести справедливую нотку в тему ваджры и реабилитировать небесный артефакт, доставшийся богам по случаю одной архитрудной хирургической операции.
Итак, Жихарь спит и видит сон, а снится ему не иначе, как Локапала – небесная обитель родственных индоарийских богов. Пришла не беда, а бык столь огромный, что никакими усилиями его не прогнать. Стоит и жрёт, аки травку, секвойи да баобабы тысячелетние, Луну и Солнце рогами зацепил, и всё остановилось. Великая оторопь обуяла богов, но особенно беспокойство, что быку-то вскорости понадобится коровка, а взять-то её негде. Чего доброго, взбесится, устроит переполох в царстве божественном. И ничего лучшего, как отнять у быка достойный предмет, не придумали. Но отнять его требовалось такой совершенной, тонкой бритвой, чтобы бык ничего не почувствовал. Пришлось богам обращаться к земным кузнецам – Микуле, Вакуле и Накуле. Старший из кузнецов, знаток редких сплавов и древних технологий, изготовил для богов нечто вроде фрезы, столько тонкой, что через неё звёзды проглядывали, но столь тяжёлой, аки гора. И приводилась она в действие механизмом. Вот этим хирургическим инструментом стали орудовать озабоченные небожители во главе с Индрой. В процессе непосильного труда выяснилось, что надавить на кнопку механизма одной только мужской божественной силой недостаточно, надо ещё жён позвать, матерей, сестёр и полюбовниц. Но и тех было мало, нужно кликнуть к работе всю ездовую и вьючную скотинку: орлов, слонов, лебедей, павлинов… Но и этой добавки джоулей не хватило. Тогда-то и появилась в ногах Индры мышка, правнучка той самой, которая Мировое Яйцо хвостиком смахнула, а сиречь перерубила просто, да так, что разбилось яйцо и произвело на свет вселенную. Мышка – хвостовая каратистка в результате удара хвостом перерубила Ажвыня, бога врачевания, однако бритва Накулы после того довершила работу, и бычье достоинство рухнуло на землю, не побеспокоив обладателя своим отсутствием.
Пожалуй, не буду я следовать обыкновенной дотошности излагать сюжет истории в синопсическом варианте, обращусь к концовке.
В результате всех судов, пересудов, дележей и передележей из красавца фаллоса – нефритового стебля произвели богам Накула, Вакула и Микула сакральное оружие – ваджру, а ещё браслеты их жёнам и сёстрам. Со временем история забылась, ибо бычок как был, так и пропал однажды, откуда и пошло выражение «сказка про белого бычка». Да и материал, из которого было сделано оружие, также подзабылся… Мораль всей истории выносит Жихарь, вспомнив про мышку, которую никто не отблагодарил: «Не обижай малых сих».
- Психологическая достоверность
Вопрос на все 100: обладает ли сказка психологической достоверностью? В данном случае фэнтезийная сказка-пародия на «Ригведу» или «Упанишады» с обилием древнерусских или псевдославянских, я бы так сказал, речевых оборотов и вкраплением современных жаргонизмов и вульгаризмов. Сказка ни в коем случае не обязана носить признаки достоверности, может, но не обязана. Нынешний альтернативный историко-логический подход к мифологии, как мы знаем, всё чаще говорит нам, что мифы и легенды – это реальные истории с описанием реальных событий, происходивших в древности. Всё это в равной мере относится к Ведам, Махабхарате, Библии, Авесте, мифологии Мезоамерики и т. д. Любое передёргивание мифа изначально пародийно, стёбно и вызывает вопрос прежде всего правомочности такого литературного опыта, его оправданности. Настоящий случай также не ушёл от вопроса: для чего? Какую цель преследовал автор? Наверное, ответ где-то близко, и мы к нему вернёмся чуть погодя.
Итак, психологическая достоверность в данном случае – параметр неприменимый к рассказу. В мифологии есть свои законы, свои рамки реальности, божественный мир и мир людей пересекаются, взаимодействуют, часто создавая феномен, культурный артефакт в виде того или иного события. События многих мифов космологичны и уходят корнями в глубочайшую древность. Таков миф о зарождении Вселенной из яйца или миф о жертвоприношении Пуруши. Марина Матвеева скрестила индийскую мифологию с двумя русскими сказками: о золотом яичке и репке. Также сюда добавлен греческий миф об оскоплении Кроноса. Несколько странноватый набор для нарративного синтеза.
- Терминология и антуражность
Здесь полный синкретизм. Наравне с ваджрой, бритвой, ичигами, унтами – кузнечные меха, ракшасы и волоты, болгарка и танк, тантал и вольфрам, чакры и фрустрация – всё лыко в строку. Зачем всё это? Вероятно, для смеху для пущего. Но почему-то у меня рассказ при всей его языковой вольности, разухабистости смеха не вызвал, скорее сочувствие к быку, которого хитро оскопили зловредные боги во главе с Индрой.
Оставляю в покое 4-ю позицию критического плана, а именно определение фантэлементов и поиск целевого фантэлемента. Перехожу к художественной ценности рассказа.
- Художественная ценность произведения
В чистом виде мы имеем литературную пародию на сакральный миф об оскоплении плодоносящего быка. Даю мифологоведческий срез…
Никакой прямой параллели с древними мифами я не нашёл. Известно, что в ведических гимнах Дьяуса или Дьяуса Питара часто изображали в виде красного быка. Позднее с быком ассоциировали Индру, и, собственно, его ваджрой назван бык. С быком ассоциировали и Шиву, а его рогатая эмблема – трезубец, буйволиные рога, атрибут головного убора и т. д.
Ещё известно, что в буддизме, особенно в тантризме, нередко изображали быкоголовых божеств, держащих в объятиях Шакти-женщин. Также известно, что только жрецы бога Вишну подвергали себя кастрации. Но это всего лишь аналогии, их превеликое множество. Существует много сходных описаний ваджры – самого мощного оружия, способного победить любого врага, – представлявшейся двуглавой булавой с 3, 4 или 5 зубцами на каждом конце. Одна из версий, гласящая, что ваджра изначально символизировала фаллос быка, действительно подтверждается.
Ещё немаловажный момент, что бык – это вахана Шивы. Это потом в Ригведе напишут: «Кто сильный бык с семью поводьями? Кто выпустил семь рек для бега? Кто с дубиной в руке столкнул Раухни, влезавшего на небо? Индра!» Или: «Адхварью! Несите сому для Индры! Лейте чашам пьянящий напиток. Ведь герой всегда жаждет этого питья. Налейте быку – он ведь хочет этого».
Да, Индра поубивал какое-то немыслимое количество демонов, бхутов, защищая Локапалу, но вот опущен он теперь до оскопителя своего же божественного символа. Он как будто сам у себя силу крадёт. И теперь мой невольный вопрос: так ли хороша представленная тема для пародии смеха ради? Может быть, цель автора – досадить богам, опозорить их недостойным занятием? По крайней мере, на ум приходит именно такой ответ. Может быть, и поделом Индре досталась последовавшая за актом оскопления быка фрустрация. Вопрос повисает в воздухе. Каждый волен отвечать на него сам. Если бык – это порождение великой плодоносящей идеи Космоса, то Индра и вся его свита – просто злобные воры, крадущие энергию у беспредельного. Что же, ответ, скорее всего, да, именно таковы боги в подаче М. Матвеевой. Они глуповаты и беспомощны, наделены непомерными амбициями и достойны осмеяния. Что же, теперь всё становится понятно. Богоборческие мотивы в творчестве Марины Матвеевой – это её личная концепция, личная установка, и она имеет право на существование. Другое дело, в каком виде. В виде памфлетной сказки? Не оскопляется ли при этом само понятие мифа как источника знания. Не убивается ли сакральная вера в древние хроники. Нет ли передёргивания, при котором обнуляется всё, пропадает из-под ног сам культурный фундамент цивилизации.
Прошлое обманывает нас, всё великое и прекрасное опошляется, всё двусмысленно, эфемерно, марионеточно, всё отвратно. Это опасный путь для писателя. Чтобы быть вивисектором истины, нужно очень много знать, нужно обладать посвящением особой силы. Но прецедент существует. Этот рассказ – обоюдоострая бритва, разрезающая сознание надвое, как удар мышиного хвостика.
Фанфик написан в нарочитой стилистической манере, но по языку отличается от языка «Времени Оно», оттого и кажется гипертрофированным текстом. С другой стороны, и в этом он по-своему органичен. Автор легко работает в языковом поле, строит порой очень заковыристые словесно-логические конструкции, вызывая «культурологическую улыбку», назовём её так, от глагольного богатства русского языка.
Очевидный вывод, что если бы рассказ был написан более современным языком, он проигрывал бы в колористике. Другая, противоположная особенность, как мне показалось, – что благодаря перегнутой метафорической пластике языковые формы кажутся застывшими, переломанными и застывшими, словно ты попадаешь в керамическую лавку, полную битой посуды. Нет запоминаемости текста, есть формы, есть орнаменты, фрагменты красивой лепки, но нет целой посуды. Это парадокс, который я уловил, хотя, возможно, он и субъективен. Почему так происходит в моём восприятии? Нужно, видимо, разбираться. Но если это заметят и другие читатели, значит, налицо объективное свойство данного прозаического эквилибра. Иными словами, художественная ценность рассказа относительна, не самозначима, семантическая сложность плюс сложность стилистическая не вытягивают друг друга, не поддерживают, а отторгают.
- Советы автору
Мой совет прост: искать золотую средину в сложности подачи темы и сюжета, не злоупотреблять цветистостью, которая местами выглядит вычурно, в несоответствующих моментах.
Также, возможно, попытаться с большим уважением относиться к мифологическим персонажам, даже если персонажи эти – твои мировоззренческие антагонисты.
