- Первичная логика произведения (фабула). Сюжетная последовательность или непоследовательность произведения
Рассказ из серии «вот она, правда, которую скрывали» с некоторым особым авторским акцентированием можно было бы перевести: «Кулибины у нас были, есть и будут всегда, а некоторые занимаются изобретательством даже не от скуки, а от нелюбви к своей работе».
Уйду от традиционного пересказа событий, поскольку они написаны как сюжетное изложение байки-были, к фантастике очень условно относящейся…
Кондуктор на советской автобазе – штатная должность. Не всякий человек в трезвом уме пойдёт на такую работу – мелочь считать. Но вот герой рассказа пошёл. И из нелюбви к делу изобрёл автоматический кондуктор, использовав для его постройки детский планетоход, игрушку своего детства (грустная, я бы сказал, до боли щемящая метафора!). Начальство изобретателя наградило премией и разжаловало до автослесаря низшего разряда. А он и там приобрёл статус: выбрался на свет изобретением автосвечи с пьезоподжигом. Эксперимент тут, видимо, вышел из-под контроля самого изобретателя, его непосредственного начальства и дошёл до Политбюро, а конкретно, попал на стол к Андропову. В самый пиковый момент, когда могла судьба товарища Сергея Павловича Хлебова сделать драматический вираж в места не столь отдалённые, заступился за изобретателя сам Генеральный секретарь партии Леонид Ильич Брежнев, заповедав собственноизречённую истину: «Живи и давай жить другим».
- Психологическая достоверность
Вальяжный герой рассказа Сергей Хлебов ничем особенным в жизни не отличался. Кто он? Обычный человековинтик советской системы. Таких человековинтиков она наплодила достаточно, людей без призвания, без особого образования, без особенных устремлений, своеобразных перекати-поле, работающих где попало, но оттого и обретающих многосторонний опыт, технарей-рационализаторов, готовых проявиться в любом деле любой сферы жизни, на любом производстве. Герой никогда не идёт на рожон, принимает условия существования как данность, но с этой же самой данностью он умеет разбираться как никто другой, и часто толчком к творческому прорыву выступает у него не только первичное любопытство, но даже лень. Даже, как постулирует автор, нелюбовь к работе.
Психологическая достоверность поступков героя выглядит в подаче Е. Полякова убедительно и ревизии, как мне кажется, не подвергается, просто потому, что примеров подобного уникального склада личностей в нашей жизни немного. И одновременно с этим мы имеем море разливанное отдельных фрагментов собирательного образа «советские Кулибины» в кавычках и без кавычек. Эти странные несопротивленцы и ленивцы двигали и двигают социальный прогресс от самых низов, поэтому им веришь.
- Терминология и антуражность
Никакой терминологии, требующей описания и понимания, в рассказе нет. Антуражность более чем знакома и понятна. В сюжетном темпе рассказа излишняя нарративность, вероятно, существенно ничего бы не добавила.
- Определение фантэлементов. Поиск целевого фантэлемента
Фантэлементов в рассказе нет, но если всё-таки попытаться воспринять текст на некоторой дистанции как психологическую абстракцию, рассказ приобретает черты фантастического и может быть квалифицирован как городская совковая легенда, тем более с подобной концовкой, ведь совершенно непонятно, какими неисповедимыми путями гения прошёл Сергей Павлович Хлебов от сумки кондуктора и ямы автослесаря до дела на столе Юрия Андропова. Вот именно этот воображариум автор даёт на откуп читателю в полном объёме. Поэтому очертя голову кругом и со всей абсолютной условностью можно сказать: целевой фантэлемент, а точней просто сверхидея, данного рассказа звучит так: лень и нелюбовь к своему делу – двигатель прогресса.
- Художественная ценность произведения
Рассказ впечатляет, оставляет ощущение некого разрыва шаблона. Он не фантастичен, но он тестовый в хорошем смысле и может объективно и субъективно открывать нам уже описанную парадоксальную истину: посмотрите в себя в момент апатии, в момент печали и лени, посмотрите на своё рутинное занятие по-другому, может быть, реальность иногда стоит рационализировать чем-то новым, хотя бы в быту, хотя бы на работе, хоть в хоре, хоть где.
- Советы автору
Особых советов автору нет. Неясно только, почему в самом начале повествование ведётся от первого лица, а дальше уже от автора. Цель этого перехода какова?